-"... Корнелий мелодично свищет
Гармоний сложных и простых.
Он от добра добра не ищет…
Вот и конец пути, бултых".
Аквариум, 1981 г.
Как-то раз в музее нам с Рабиновичем на глаза попалась гипсовая копия барельефа Мишеля Коломба "Св. Георгий уязвляет дракона", с которой произошла следующая неприятность: копье Георгия, пронзающее дракона, обломилось у самой руки рыцаря. Получилось так, что в композиции от копья остался лишь короткий обломок, за который ухватился лапами дракон, пытаясь вырвать его из своей раны. И смысл классической сцены волшебно переменился!
Теперь эту историю можно было бы рассказать так.
Жил да был на свете Дракон. Был он невелик ростом, коренаст и лицом неказист, но зубаст и когтист, как и подобает приличному чудовищу.
Как-то раз прогуливался он по сельской местности, что-то задумчиво наигрывая на флейте. Узорная чешуйчатая шкура нежно обрисовывала плавные линии его тела; движения его были трогательно неуклюжи, как у годовалого ребенка - ведь, будучи существом водяным, шагать на задних лапах по земле был он непривычен. Но передние лапы нужны были ему, чтобы играть на свирели, - чего не сделаешь ради музыки!
Итак, брел Дракон путем-дорогой, радуя окрестности звуками своей свирели, и тут навстречу и мимо него стремительно проскакал Пресветлый Рыцарь - чин по чину, на благородном коне, в сияющих латах и с высокой думой на челе.
А в это время поодаль рыдала о чем-то своем Прекрасная Принцесса, сидя на красивом холме.
Персонажи этой сцены были погружены каждый в свои переживания и не обратили друг на друга ни малейшего внимания. Но в этот миг они втроем составили превосходную картину, исполненную неким общим настроением, которое захотелось сохранить, обозначив его, например, влажным звуком флейты в туманах меж холмов умбрийских. Или хотя бы этим маленьким металлическим дракончиком со свирелью.
